Колин Эллард: «Хорошие здания спроектированы с пониманием того, что обеспечивает людям комфорт»

Колин Эллард – директор Urban Realities Laboratory в Университете Ватерлоо (Канада), автор книги «Среда обитания. Как архитектура влияет на наше поведение и самочувствие». Он работает в области психологии, планирования, архитектуры и городского дизайна и уже много лет публикует исследования по этим темам.

В 2018 году Колин был одним из спикеров форума 100+. Мы поговорили с ним о пандемии, опыте Канады в согласовании архитектурных обликов зданий, необходимости реновации и важности общественности пространств.

– Главная тема 2020-го – пандемия. Какие главные открытия вы сделали для себя как исследователь городской среды и психолог?

– Пандемия изменила правила игры во многих отношениях, и я мог бы написать целую книгу, чтобы ответить на этот вопрос, но я остановлюсь только на нескольких основных моментах. Я думаю, что с точки зрения урбанистики, психологии и жизни в целом мы привыкли игнорировать многие проблемы, о которых давно знали, но не решали. А пандемия показала их остроту, и мы больше не можем делать вид, что их нет. Один из примеров – неравенство. Мы всегда знали, что в разных частях городов – совершенно разные условия для жизни, связанные с факторами расовых и классовых различий. Откровенно говоря, уровень смертности малоимущих жителей был намного выше, и некоторые причины этого связаны с тем, как мы проектируем города. Люди с меньшим достатком часто живут в более плотной среде, реже имеют возможность работать из дома, им сложнее находить способы решения проблем психического здоровья (сообщества, парки и т.д.), чем более состоятельным жителям. Ничего из этого не ново, но пандемия показала нам риски такого положения вещей.

Еще один аспект, который мне кажется интересным и важным, это то, что мы осознали ограничения онлайн-взаимоотношений. Мы и раньше обсуждали возможность переноса многих личных взаимодействий (деловых встреч, научных конференций, образовательных программ всех уровней) в Интернет, что это будет экономичнее и эффективнее. Ужасная сторона воплощения этого сценария – в количестве случаев стресса и депрессии в изоляции, которые мы наблюдаем в результате того, что люди не могут быть вместе. Надеюсь, это помогло всем осознать, что нет легкой замены личным взаимоотношениям. Хотя, возможно, мы начнем по-другому относиться к личным встречам и отношениям, будем воспринимать их как более ценный ресурс, чем в прошлом.

– С тех пор, как вы побывали в Екатеринбурге в 2018 году, здесь разрешили не согласовывать с властями архитектурный облик зданий. А как работает система в Канаде, есть ли там такое согласование? На ваш взгляд, насколько это нужная процедура?

– Решения по архитектуре в канадских городах в основном принимаются на местном уровне, и да, здесь тоже существует государственный контроль и координация. Между департаментами градостроительства в муниципалитетах и застройщиками должны быть отношения сотрудничества. Очевидно, что проект должен быть прибыльным для застройщика, но задача городского правительства – попытаться обеспечить, чтобы построенный объект также работал для города в целом, в том числе на благополучие граждан. Между этими сторонами всегда будет поиск компромиссов и много переговоров. Например, застройщику может быть разрешено добавить несколько этажей к высотке при условии, что он включит в проект благоустройство большего количества общественных пространств рядом со зданием, которые принесут пользу всем.

– В крупных городах достаточно заметно растет высота и плотность застройки (Екатеринбург – не исключение). Какие последствия для самочувствия людей это может иметь? Как минимизировать негативные эффекты и увеличить позитивные?

– Исследования моей лаборатории, некоторые из которых еще не опубликованы (по ссылке доступен препринт: https://psyarxiv.com/w8e4b/), показывают, что важна не только высота, но и, как вы говорите, плотность. Строительство высотных зданий совершенно оправдано множеством причин, в том числе экономических и экологических. И есть множество способов повлиять на то, как мы будем себя чувствовать в такой среде – это, в том числе, правильный выбор расположения высоток и расстояния между ними. Я надеюсь, что по мере того, как эти эффекты станут общеизвестными, планировщики и проектировщики будут учитывать влияние городского дизайна на психологическое здоровье жителей.

– Небольшие города России и даже некоторые районы больших городов часто вызывают депрессивные ощущения из-за однообразной серой застройки – советского наследия. Как можно с этим бороться, если на реновацию нет средств?

– Это сложно, и я не думаю, что это проблема только России, хотя да, у вас я видел это своими глазами. Я думаю, что решение отчасти лежит в изменении приоритетов. Когда встает вопрос нехватки бюджета, давайте не будем забывать об экономических издержках депрессии и других видов психических заболеваний, которые могут быть вызваны чрезмерным воздействием суровой окружающей среды. Может оказаться, что реальная стоимость реновации ниже, чем затраты, вызванные ухудшением здоровья населения, если продолжать игнорировать ее необходимость.

Другой подход заключается в том, чтобы находить разные способы реновации, которые имеют положительный психологический эффект, и они не всегда должны быть дорогими. Есть хорошие примеры недорогих решений, иногда называемых «тактическим урбанизмом» – уличная мебель, паблик-арт и многие другие. Учитывая монументальные проблемы, с которыми мы сталкиваемся, это предложение может показаться банальным, но иногда жителям достаточно просто чувствовать, что о них заботятся, и уже одно это может оказать благотворное влияние на общественное здоровье.

– В Екатеринбурге значительную часть главной площади города занимает парковка и памятник Ленину. Как вы считаете, это хорошо или плохо? Какой, на ваш взгляд, должна быть идеальная центральная площадь города?

– Я твердо убежден, что центральная часть любого города должна быть пешеходной. Я понимаю, что не так просто изменить сложившуюся «автомобильную» реальность, но становится все труднее игнорировать тот факт, что эра автомобилей может закончиться, и, возможно, очень скоро. Речь не только о Екатеринбурге, почти в любом городе, который я посетил, остро ощущается нехватка настоящих общественных пространств (к сожалению, во многих городах единственные общественные места, которые остались, являются проезжей частью). Я считаю, что городская площадь должна быть местом, куда людям нравится приходить (и да, даже в Екатеринбурге и других северных городах с холодными зимами (как, например, тот, в котором я живу) круглый год. На ней должны быть универсальные точки притяжения – хорошие места для прогулок и сидения, вкусная еда, возможности для наблюдения за людьми и немного природы, даже если добавить совсем немного ландшафтной архитектуры. И, кстати, пандемия показала нам, что находиться на улице зимой, просто сидеть во дворе и пить кофе – не так уж плохо!

– Расскажите о вашем опыте: какое здание повлияло на вас хуже всего и почему? И наоборот – какое вызвало самые позитивные эмоции?

– Я дам достаточно общий ответ на вопрос. Я думаю, что лучшие здания – это те, которые наилучшим образом учитывают условия деятельности людей. Это звучит очень обобщенно, на самом деле я имею в виду, что хорошие здания спроектированы с пониманием того, что обеспечивает людям комфорт, интерес и положительные эмоции. С точки зрения внешнего вида это означает наличие открытых общественные пространств, встроенных в архитектуру, интересные и сложные фасады (мое личное предпочтение), а с точки зрения интерьера – широкое использование природных материалов, особое внимание к освещению (особенно к естественному свету) и, например, для общественных пространств или рабочих мест, внимание должно уделяться тому, что мы все разные люди. Скажем, комфортная обстановка для интроверта будет сильно отличаться от обстановки, которая сделает счастливым экстраверта.

– На форуме 100+ в 2020 году обсуждали осознанное строительство. Что для вас значит этот термин и как привести весь мир к осознанному строительству?

– Я бы очень хотел присутствовать на этих дискуссиях! Для меня осознанное строительство связано с осознанием человеческого фактора при проектировании. Мы можем творить чудеса инженерной мысли, используя великолепные материалы, но что действительно важно, так это то, что мы четко фокусируемся не на технологиях и великолепии, а на том, как дизайн влияет на то, как люди думают, чувствуют и ведут себя.